Что бы о нём ни говорили, Jacomo Chicane ужасен. В старте зола, смола, копоть, гарь в которой потонул тонкий писк белой гвоздики и шершавых мыльных альдегидов, а в финале серая каменная соль. Надеть его теплым зимним утром — огромная ошибка, впрочем, чуть меньшая, чем встреча с ним тёплым летним утром. С той же золой, смолой, копотью и … ведром конского навоза. Спасибо, конечно, за столь сильные впечатления, но я как-нибудь обойдусь. Вчера носила прекрасный нудный альдегидный First и радовалась. Надо было просто повторить, а не искать приключений.
Нужно завтра достать его в пробирке. Ты меня, Катя, им второй раз интригуешь, а я все забываю проверить — где там адские кони.
Я огорчилась Эдвардианским букетом. Он у меня живет в такой дальней и неудобной коробке — буквально яйцо в утке, утка в зайце — что очень редко о нем вспоминаю. Вот уж думаю — раз достала, то хоть похожу . В памяти сохранилось зимнее впечатление трехлетней давности — мороз, много горького мха и подсохшая роза. Сегодня то ли мороза не хватает, то ли вы меня переключили — но результат не радует. Лучше бы Зен испытала — там такие игрушки в коробочке, такое изобилие прелестных чудес — можно и не носить, а только перебирать и наслаждаться тактильно и визуально.
Ответить
Катя, не устаю удивляться твоему Chicane — он на мне, лягушке лягушковне, совсем другой. Как так? Может быть дело в файлах мозга — по разному читают схожую информацию? У меня с ним одна бяда — мне его мало слышно, тихий он, а так — альдегид альдегидыч, родом из темноватого омута каких-то смол.
Ответить
Ну вот, я в Шикан. На мне сумеречный вариант Каландра, никаких адских коней. Немного смол от Кадрили, пожалуй.
Ответить