Очень часто нашу и редко упоминаю. Любимым, бывает, не достаются ласка и внимание. Это несправедливо, но, поверьте, слова найти  трудно, а те, что находятся, не всегда можно открыть незнакомым людям.

Salamah ласковый как дочь-подросток, которая мечтает выкрасить волосы в синий цвет. Ходит, заглядывает в глаза, ищет аргументы. В ней сохранилась детская припухлость щёк и кистей рук. Женственность уже читается, но ей пока не позволяют прорваться. Сейчас — мечта о синих волосах, растянутые майки, угловатость кузнечика, свобода и отсутствие страха перед огромным миром. Оптимизм Salamah можно было бы назвать щенячьим, но он такой заразительный!

Salamah часто называют лёгкой версией Tribute. Не могу с этим согласиться. В Salamah нет напряженности и драмы. Аромат просто очень яркий и насыщенный с первой минуты.

Сушеные пьяные от жары травы, цитрусовые масла, сладковатый  камбоджийский уд на мускусной подкладке ведут вполне узнаваемую шипровую партию, создают иллюзию раскрытия во времени, иллюзию пейзажности. Но это, конечно, не шипр. Это пока только поворот головы в сторону Франции.
Аромат сначала кажется мужским и жестким, но потом проступают  тончайшие лепестки жасмина и целый ковёр из розы таифи — сладкой, медовой, упоительной и бесстыдной.
Я ли произношу такие слова? Но тут уж ничего не попишешь. Есть напористое бесстыдство, есть огонь, есть озорство, и должно быть им название — Salamah.

Salamah attar Amouage (2011?)
Роза таифи, белый мускус, бергамот, сено, ладан, камбоджийский уд.