Любой человек, интересующийся парфюмерией, мечтает узнать, как же на самом деле создаются духи. Известно нам о парфюмерном производстве немного и, по большей части, это маркетинговые мифы, туманные интервью и пресс-релизы. Отрасль из-за боязни промышленного шпионажа с самого момента создания была закрытой, а технологические и творческие процессы засекречены не меньше, чем производство ядерных ракет. Но мир меняется, и даже консервативная парфюмерная индустрия готова впустить в святая святых – цеха и лаборатории любопытный журналистский нос.
Не так давно мне повезло побывать в испанской компании Eurofragance. Это компаундинговое предприятие. Иначе говоря, компания создает отдушки для парфюмерии, косметики, бытовой химии и продает их клиентам в виде концентрата, который потом добавят в мыльную основу, стиральный порошок, свечи или в духи. Eurofragance занимается компаундингом около тридцати лет. Примерно в то время в 90-х неподалеку от Барселоны в городке Руби, где расположился завод Eurofragance, начал формироваться химический кластер – множество химических и биохимических предприятий. При слове «химический завод» в памяти сразу всплывает наша мрачная отечественная промзона, но Руби внешне выглядит как любой другой курортный городок в Каталонии. Здесь зелено, свежо, синее небо, цветут цветы и поют птички, а улыбчивые люди в яркой южной одежде выглядят так, будто работают где-нибудь в санатории, а не на серьезном и можно сказать градообразующем химическом предприятии.
При входе в офис Eurofragance вас встречает аромат дня – флакон с какой-либо из текущих разработок, которую можно попробовать и обсудить. Флакон каждый день новый, потому что работа не прекращается ни на минуту. У Eurofragance офисы в Мексике, на восточном побережье США, в Стамбуле, Дубае, Мумбаи и Сингапуре, и это только те страны, где компания обосновалась на рынке давно и прочно. На молодых рынках вроде российского работают отдельные представители.
Сразу же справа от входа располагаются большие открытые рабочие пространства и зоны отдыха с кофе и печеньками для менеджеров и парфюмеров. На самом видном месте стойки с примерами разработок разных филиалов компании и последними реализованными проектами, чтобы специалисты Eurofragance могли этими работами гордиться и их анализировать.
Отдельный зал за полупрозрачным стеклом отдан парфюмерам. Рабочее место современного парфюмера – не громоздкий «орган» с сотнями склянок, а обычный рабочий стол и компьютер.
Как же рождается композиция? Сначала – слово. Будь то духи, отдушка для крема, стирального порошка или экзотического арабского бахура, все начинается с обсуждения идеи. Часть композиций парфюмеры создают по заданию компании в рамках регулярных тематических коллекций. Коллекции могут быть посвящены цветам пантона, странам, сезонам, новым материалам и конечно трендам. С этими коллекциями менеджеры потом ездят к клиентам и пытаются их заинтересовать и вдохновить. Ароматы из коллекций бывают так хороши, что не нуждаются в доработке, и их можно сразу заказать в нужном количестве.
Если же требуется доработка или клиент пришел в компанию со своим техническим заданием, то подключается целая команда. Менеджер собирает и систематизирует все пожелания клиента или создает бриф с нуля, если клиент способен только на «ммм … сделайте мне что-нибудь свеженькое чтобы хорошо продавалось». Затем подключается эвалюатор – человек, переводящий с клиентского на парфюмерный язык и обратно. Он лучше всех ориентируется в трендах и знает библиотеку собственных разработок компании. Именно эвалюатор работает потом с парфюмером над клиентскими проектами. Парфюмер по техзаданию/брифу придумывает и собирает рецептуру отдушки в специальной программе и отправляет её в лабораторию, где лаборанты смешивают по его рецептуре образцы.
Без всей этой команды одному парфюмеру не справиться никак. Его время дорого. Он обязан выпустить не меньше 200 успешных композиций в год. Успешных – значит победивших в тендере клиента и оплаченных. Но, как вы понимаете, побеждают не все, а значит разработок должно быть в несколько раз больше, чем выигрышей. Если взять в руки калькулятор, получается, что парфюмеру нужно создавать не меньше трех композиций в день. Когда он летит в самолете, улыбается вам на презентации, участвует в фотосессии или сидит где-нибудь в жюри в роли свадебного генерала, он тоже работает — головой. Ему нужен только интернет, удаленный доступ к программе, ноутбук или смартфон, чтобы внести правки и отправить лаборантам новый файл. К его возвращению новая композиция уже будет готова.
Мы видим (в парфюмерных энциклопедиях) только верхушку айсберга – работы парфюмеров для высокой парфюмерии — fine fragrance, но для самих авторов не имеет значения, создавать отдушку для зубной пасты или парфюма. Первое, возможно, даже сложней и почётней, так как принесет компании больше денег, чем пять килограммов концентрата для какой-нибудь нишевой лимитки. Если вам вдруг покажется, что это как-то чересчур прозаично, то представьте себе любую работу, которую мы считаем творческой. В ней ремесла и повседневного труда не меньше, просто о них не принято говорить. Показывают всегда только парадную сторону.
Откуда взялись парфюмеры в испанской компании Eurofragance? Вся команда — международная. Много парфюмеров из Франции, учившихся в ISIPCA и в школе Givaudan. Есть специалисты из Германии, Италии. Готовят и свои кадры. Одна из парфюмеров компании преподает в университете Барселоны, и самых способных ребят забирает доучиваться к себе на предприятие. У практикантов есть отдельное учебное крыло, где они что-то усердно нюхают.
Есть в Eurofragance и уникальный парфюмер-самоучка. В 1991-м году на завод пришла молодой бухгалтер Белен Гарсия, и сначала было «понюхай вот это», понюхай то, ну как тебе?», а потом потихоньку начала подбирать ароматы на слух (или правильнее будет сказать на нюх?), который у нее идеальный, что-то сама придумывать и стала парфюмером. Не могу даже представить, как ей было непросто, но сейчас работы Белен язык не повернется назвать любительскими. Они страстные, пламенные, яркие и веселые, как их автор.
Вообще о каждом парфюмере, с которыми довелось познакомиться, хочется рассказать отдельно. Работы Луки Сьюзака поразительные, пронзительные и часто странные, но они запоминаются. Так у меня до сих пор не идет из головы его эксперимент с натуральными материалами, который я для себя окрестила «морковно-ирисовый пирог». Совершенно волшебная несладкая гурманика, но композиция дорогая. По карману только какому-нибудь нишевому бренду.
Селин Гиварш делает очень тонкие, трепетные, изящные духи даже из амбры и шафрана.
Анжелин Пубо мастер иллюзий и превращений. Она может собрать запах земляничной поляны под дождем из альдегидов и туберозы.
Олаф Ларсен чувствует потребности консервативных мужчин и может сделать для них стотысячпятый мужественный фужер, а ещё Олаф как никто другой умеет собирать композиции с заменой (например, запрещенных IFRA) компонентов так, что результат не отличить от первоначального варианта. Очень востребованный талант в последние годы.
Хункал Тома – фея, умеющая выпустить из флакона живой и сочный плод манго размером со слона или грушу до неба.
В многонациональной и талантливой команде Eurofragance гораздо больше парфюмеров, но они люди занятые, поэтому познакомиться удалось не со всеми. К тому же, нас ждали лаборатории и завод.
Что происходит, когда душистая композиция устраивает клиента? Начинаются разнообразные суровые тесты. Если отдушка делается для бахура или свечей, то ее добавляют в соответствующий носитель и жгут, чтобы убедиться, что запах быстро и равномерно заполняет помещение, долго держится и не искажается при нагревании. Если отдушка для шампуня, то её добавляют в мыльную основу и моют натуральные волосы разных типов. Выглядит крипово, но такова работа.
Отдушку для стирального порошка тестируют на тканях, а отдушку для туалетных утят смывают в настоящий унитаз. Все делается в условиях, максимально приближенных к боевым.
После проверки тактико-технических характеристик отдушки проверяют на прочность – греют в специальных термошкафах и облучают ультрафиолетом, проверяют, смогут ли духи выжить, если мы с вами будем их держать на свету или носить в сумке.
Отдушка одобрена клиентом, выдержала органолептические и краш-тесты. Следующий этап – производство концентрата, который потом разведут спиртом, добавят в мыльную основу или воск. Завод Eurofragance по производству концентрата находится в нескольких километрах от офиса, в том же зеленом и тихом городке Руби. Территория не кажется большой и вообще промышленной. Со стороны не слышно шума и запаха. Если не знаешь, что внутри, по внешнему виду никогда не догадаешься, что это химический завод. Запах (каких-то сладковатых цитрусовых масел) есть только внутри. Всех экскурсантов одевают в халаты и обувают в специальные ботинки с укрепленным носком на случай, если на ноги упадет какая-нибудь бочка. Сотрудники, работающие с сырьем, дополнительно надевают защитные очки.
Вообще, как мне показалось, страховка и безопасность во всём – это пунктик того, кто организовывал производство Eurofragance. Если взять программное обеспечение технологических и бизнес-процессов, то на входе и выходе это обязательно всеми принятая в мировом сообществе система учета SAP, но внутри её дублирует софт собственной разработки на случай, если с SAP что-то случится. А без софта в этой работе никак. В палитре Eurofragance более двух тысяч душистых материалов, и только электронный мозг может запомнить где что лежит и сколько и чего нужно налить или насыпать в кастрюлю с будущим концентратом.
Часть душистых материалов добавляют вручную. Сотрудник снаряжает тележку с электронными весами и катит её по проходу между стеллажами с сырьём. Катить он её может только в одном направлении, т.к. метаться по рядам его не пустят специальные колёса. В программе есть список стеллажей и полок, нужные бочки находятся сканером штрих-кодов, а необходимое количество сырья тоже отмеряет компьютер. Человек работает только гужевым приводом в этой системе, а скоро роботы и вовсе нас поглотят.
Все сырье хранится при разных температурах: нежное — в холодильнике, вязкое — в сауне, в цехе обычное и на улице всё, что не портится в жаре, или в холоде. Правда, суровых холодов в Барселоне и не бывает. Что-то из сырья на вес золота и приезжает на завод от поставщика в маленьком бидончике, а что-то вроде Hedione наливают прямо из торчащей во дворе 24-тонной бочки.
Мелкие дозы сырья смешивают люди, крупные – роботы. Люди у них тоже только на подхвате – подай, принеси, сними кастрюльку, увези кастрюльку. Робот Colibri смешивает объемы (это важно для некоторых видов сырья), робот Roxane отмеряет сырьё по весу. Трубки и шланги, тянущиеся к роботам пронизывают все стены и потолок, и в какой-то момент ты понимаешь, что находишься внутри Левиафана, который прямо сейчас над твоей головой делает духи.
Результат совместного труда людей и роботов тоже проверяет лаборатория. На заводе Eurofragance она своя и у нее другие цели, чем у лаборатории в офисе. Тщательнейшим образом на хроматографах и носом проверяется сырье. Оно должно быть стабильным, иначе разные партии одной и той же отдушки будут отличаться, а это недопустимо. Если же поставщик сырья подвёл, в запасе всегда есть другой поставщик. Эта ситуация напомнила анекдот про предусмотрительного пассажира, который купил два билета, чтобы не потерять. Но на всякий случай у него есть и проездной. Точно такой же строгий контроль для готовой продукции. А если это повторные партии, то их еще сравнивают с эталонным образцом, который хранится на специальном складе два года. Считается, что через этот период времени эталон уже не эталон.
Готовые отдушки со склада Eurofragance разлетаются по всему миру. Самый ёмкий рынок сейчас – страны Персидского Залива, где делают «настоящие арабские духи» из композиций Eurofragance. Скоро и на российском рынке будут духи, созданные парфюмерами Eurofragance. Парфюмеры уже приезжают за вдохновением и пониманием, присматриваются, принюхиваются к нашему чубушнику, липам, антоновке, мхам, соснам и бесконечным ягодам, создающим неповторимую ольфакторную картину страны.
Спасибо компании Eurofragance за возможность узнать больше о создании духов, за интересное и познавательное общение. С таким упорством и любопытством, с такой открытостью миру и всему новому, думаю, у компании в России будет всё хорошо.
